6 ноября – Димитриевская родительская суббота

«Сегодня Димитриевская суббота, — строго сказала мне бабушка, – идем в храм». В те далекие времена я приезжала к бабушке в Елец – старинный русский городок на каникулы и так погостить. В Ельце оставалось только 2 храма: собор – на высоком берегу реки Сосны и маленький храм на кладбище у взорванного монастыря. Много храмов и монастырей в те далекие 60-е годы было взорвано и разорено. В храмы ходили только истинно верующие – если помните, то патриарх Тихон называл их в своих воспоминаниях «белые платочки». Собор, горделиво отражаясь в синеве реки, сиял великолепными золочеными куполами, которые были видны из любой точки городка. На территории Собора находилась беленькая и чистенькая часовня, в честь погибших воинов, павших в неравных боях с полчищами Тамерлана. В ней всегда висели вышитые рушники и горели свечи.

Служба начиналась в 7 часов. «Белые платочки» стекались малыми ручейками по узеньким улочкам, мимо старинных купеческих особняков, украшенных резными наличниками, под торжественный звон колоколов. Спустя годы, пронзительно-щемящее чувство этого удивительного праздника, сопровождает меня. Что же это за праздник такой – Димитриевская суббота? В субботу перед днем св. Димитрия Солунского 8 ноября по новому стилю (26 октября по старому стилю) в память русских воинов, погибших в Куликовской битве в 1380 году, в Русской Православной Церкви установлен день особого всецерковного поминовения усопших.

Есть особые дни в году, когда вся Церковь с благоговением и любовью молитвенно вспоминает всех «от века», т.е. во все времена, умерших своих собратьев по вере. По Уставу Православной Церкви такое поминовение усопших совершается по субботам. И это не случайно. «Мы знаем, что именно в Великую Субботу, накануне Своего Воскресения, Господь Иисус Христос мертвый пребывал во гробе. Этот трогательный обычай коренится в глубокой вере православных христиан в то, что человек бессмертен и душа его, однажды родившись, будет жить вечно, что видимая нами смерть – это временный сон, сон для плоти, и время ликования для освобожденной души. Смерти нет, говорит нам Церковь, есть только переход, преставление из этого мира в мир иной…

И каждый из нас однажды уже пережил подобный переход. Когда в содроганиях и муках рождения человек покидает уютное лоно матери, он страдает, мучается и кричит. Страдает и трепещет плоть его перед неизвестностью и ужасом грядущей жизни… И как сказано в Евангелии: «Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее, но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир». Так же страдает и трепещет душа, покидающая уютное лоно своего тела. Но проходит совсем немного времени, и выражение скорби и страдания на лице усопшего исчезает, лик его светлеет и успокаивается. Душа родилась в иной мир!

Поэтому-то мы и можем молитвой своей желать нашим умершим близким блаженного упокоения там, в покое и свете, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная… Поэтому-то, зная о вечном бытии души человеческой «за гранью смерти зримой», мы молимся с надеждой и верой, что молитвы наши помогут душе в ее загробном странствии, укрепят ее в момент страшного последнего выбора между светом и тьмой, защитят от нападения злых сил…

И вот в субботу, православные христиане соберутся в храмы, чтобы вместе помолиться об «усопших отцех и братиях наших». Первые, о ком мы вспоминаем, молясь об умерших, – наши покойные родители. Поэтому и суббота, посвященная молитвенной памяти почивших, называется «родительской». Таких родительских суббот в течение календарного года – шесть. У этой родительской субботы название: «Димитриевская». Суббота названа так по имени воспоминаемого святого великомученика Димитрия Солунского. Установление поминовения в эту субботу принадлежит святому благоверному великому князю Димитрию Донскому, который, совершив после Куликовской битвы поминовение павших на ней воинов, предложил совершать это поминовение ежегодно, в субботу перед 8 ноября. «…Тот день был днем великой радости и великой печали. Гонец князя Димитрия достиг ворот Москвы в считанные дни, и к моменту возвращения ополчения жители – священники, монахи и миряне, стар и млад – с иконами и хоругвями вышли на окраину города, к тому месту, пониже Егорьевской горки, откуда начиналась улица, ведущая к Кремлю и большому торгу. Теперь она носит название Варварка (в честь храма св. Великомученицы Варвары, построенного позднее, в самом ее начале). От Кулишек были видны купола храма в честь св. Великомученика и Победоносца Георгия – «Егория», как его называли в народе. По этой самой улице, испрашивая благословение у святого покровителя Москвы, выступило на Куликовскую битву русское ополчение. По этой же улице было решено и возвращаться назад. Дорога надежды, молитвы, благодарения и слез – вот, чем стала она для ополченцев и горожан. Жены, матери, дети и старцы с нетерпением ожидали своих. Гонец привез весть, что потери огромные. Они вышли навстречу князю и дружине, зная, что за ними следует великое множество подвод с раненными и убитыми. Возгласы радости, плач, прославление Бога, и над всем этим морем – сердечная молитва об упокоении душ убитых на Куликовом поле православных воинов.

Сразу по возвращении князь Димитрий приказал служить панихиды по убиенным во всех храмах и монастырях. Тут же составлялись и рассылались по приходам и обителям списки погибших. Многие ратники так и остались навсегда неизвестными, и в те дни Православная Церковь соборно молилась о даровании прощения грехов и об упокоении всех русских воинов знаемых и не знаемых, за Русь, за веру православную живот свой положивших. Город жил одним молитвенным воздыханием. Перед алтарями в свете паникадил и под сводами монашеских келий, в боярских палатах и в тесных избах при огоньках грошовых свечей читались Евангение и Псалтирь с поминовением погибших воевод, тысяцких и сотников и всех православных ополченцев.

Люди, не знавшие грамоты, молились от сердца со слезами и с земными поклонами перед темными образами и на папертях храмов. А в 1386 году мать героя Куликовской битвы, серпуховского князя Владимира Андреевича Храброго, княгиня Мария, в благодарность за то, что Господь сохранил жизнь ее сыну, основала в Москве монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы и сама приняла в нем постриг с именем Марфа. Есть свидетельства о том, что монастырь возвели по княжескому указу. Первыми его насельницами стали вдовы русских ополченцев. В нем нашли приют те, кто потерял своих кормильцев в битве на Куликовом поле. Каждый год в один и тот же осенний субботний день князем Димитрием было установлено служить панихиды в память по убиенным».

Со временем установленный обычай несколько изменился: к молитве о павших воинах стала присоединяться и молитва об усопших родственниках и обо всех от века почивших православных христианах. Тогда-то «Димитровская суббота» — так ее называли в память о князе Димитрии Донском – стала называться «родительской». С давних времен в Русской Православной Церкви – это день общей молитвы об усопших, день надежды на милосердие Божие.

Раба Божия Прасковья, использованы материалы

сайта www.brooklyn-church.org